Бааль Сулам о внутренней сути каббалы и духовном пути человека. Часть двенадцатая

Продолжение. Одиннадцатую часть читайте здесь.

Йегуда Ашлаг (Бааль Сулам)

Предисловие к Учению о десяти сфирот

118. Теперь ты поймешь дополнение, добавляемое раби Эльазаром, сыном раби Шимона, а также то, почему расширяет изречение о (человеке) наполовину виновном, а наполовину – оправданном. Ибо там (в этом изречении) говорится о второй и третьей стадиях любви, а раби Эльазар, сын раби Шимона, говорит о четвертой стадии любви, являющейся вечной любовью, – то есть раскрытием лика в его истинном виде, в виде Доброго и приносящего добро плохим и хорошим.

119. И разъяснилось там, что невозможно удостоиться четвертой стадии, кроме как в то время, когда он ведает и знает все дела любимого, – как он поступает со всеми другими, – чтобы ни в одном из них не было ему нехватки. А потому также и большой заслуги, – когда человек удостаивается склонить себя к оправданию, – все еще недостаточно ему, чтобы удостоиться совершенной любви, то есть четвертой стадии. Ибо сейчас постигает достоинство Его как Доброго и приносящего добро плохим и хорошим лишь исходя из Его управления по отношению к себе самому. Однако еще не знает о Его управлении в этой возвышенной и чудесной форме над остальными творениями мира. И разъяснилось выше, что пока он не знает всех дел любимого с другими, – вплоть до того, что ни в одном из них не будет нехватки, – любовь все еще не вечна. И посему обязывается склонить также и весь мир к оправданию. И лишь тогда раскрывается ему вечная любовь.

120. И об этом говорит раби Эльазар, сын раби Шимона: “Поскольку весь мир судится по его большинству, и индивидуум судится по его большинству”. И поскольку говорит обо всем мире, то не может сказать как написано, – чтобы видел их, будто половина их виновна, а половина оправдана. Ведь эта ступень приходит к человеку только в то время, когда удостаивается раскрытия лика и возвращения из трепета. И как же он скажет это обо всем мире в то время, когда они не удостоились этого возвращения? И потому обязан лишь сказать, что мир судится по его большинству и индивидуум судится по его большинству.

То есть, можно подумать, что человек удостаивается стадии законченного праведника лишь тогда, когда нет у него никакого нарушения и не грешил никогда. Но те, кто потерпел неудачу в грехах и злоумышлениях, уже непригодны к тому, чтобы удостоиться стадии совершенных праведников. Посему учит нас раби Эльазар, сын раби Шимона, что это не так, и мир судится по его большинству, и так же – индивидуум. То есть, после того, как вышел из меры среднего, совершив возвращение из трепета, когда сразу же удостаивается шестисот двенадцати заповедей и называется “средним”, то есть половину своих лет – виновен, а половину своих лет – оправдан, – вот после этого, если только добавляет одну заповедь, заповедь любви, определяется, что он большей частью оправдан и склоняет все к оправданию.

То есть чаша преступлений также обращается заслугами. Так, что даже если есть в его руке полная чаша грехов и злоумышлений, – обращаются все они заслугами. И подобен он, конечно же, тому, кто никогда не грешил. И считается законченным праведником. И об этом говорится, что мир, а также индивидуум судится по большинству. То есть преступления, которые (совершил) до возвращения, вовсе не принимаются в расчет, ибо обратились заслугами. Итак, даже законченные грешники, удостоившись возвращения из любви, считаются законченными праведниками.

121. И посему говорит, что если индивидуум выполнил одну заповедь, – то есть после возвращения из трепета, – а тогда недостает ему лишь одной заповеди, – “счастлив, что склонил себя и весь мир к оправданию”. Иными словами, не только удостаивается посредством возвращения из любви, которое совершил, вплоть до того, чтобы склонить себя к оправданию, как сказано, но к тому же получается, что удостаивается также склонить весь мир к оправданию.

Смысл в том, что удостаивается подняться чудесными постижениями в святой Торе вплоть до того, что раскрывается ему, что финал всех обитателей всего мира – удостоиться возвращения из любви. Тогда и над ними раскроешь и увидишь все то чудесное управление, которое постиг для себя, и они тоже склонены все к оправданию, и тогда сгинут прегрешения с земли, – и грешников больше нет.

И хотя сами обитатели мира еще не удостоились даже возвращения из трепета, – в любом случае, после того как этот индивидуум достигает склонения к оправданию, которое в будущем придет к ним в ясном и абсолютном постижении, – то похоже это на стадию: “Мир свой увидишь при жизни”, упомянутую в отношении совершающего возвращение из трепета. А мы сказали, что восхищающийся и наслаждающийся от этого, – как будто бы есть у него постижение уже сейчас, так как: “Всякое, что готово быть взысканным, подобно уже взысканному”.

Так же и здесь: засчитывается этому индивидууму, постигающему возвращение всего мира, – словно бы действительно уже удостоились и пришли к возвращению из любви. И (будто) склонил каждый из них свои провинности к оправданию, вплоть до того, что совершенно достаточно ему знать дела Творца с каждым из обитателей мира. И это то, что говорит раби Эльазар, сын раби Шимона: счастлив, что склонил себя и весь мир к оправданию. И с этого момента почитается знающим все пути Его управления по отношению к каждому творению из стадии раскрытия истинного лика, – то есть Доброго и приносящего добро плохим и хорошим. И поскольку знает это, то удостоился четвертой стадии любви, которая есть вечная любовь.

А к тому же раби Эльазар, сын раби Шимона, как написано, предупреждает его также, что даже после того как удостоился склонить и весь мир к оправданию, – в любом случае, пусть не верит в себя до дня смерти своей. И если потерпит неудачу в одном нарушении, будут утеряны тотчас все его постижения и чудесные блага, как сказано: “И один грешник истребит много блага”.

Итак, разъяснилось различие между написанным (мудрецами) и (сказанным) раби Эльазаром, сыном раби Шимона. Поскольку написанное говорит лишь о второй и третьей стадиях любви, и посему не упоминает склонение всего мира. В то время как раби Эльазар, сын раби Шимона, говорит о четвертой стадии любви, которая не представится иначе, как посредством постижения склонением всего мира к оправданию. Однако же все еще следует понять, чем удостаиваются этого чудесного постижения, – склонить весь мир к оправданию?

122. И нужно понять написанное: “В то время, когда общество пребывает в горе, да не скажет человек: “Пойду домой, и буду есть и пить, и мир тебе, душа моя”[1]. А если делает так, то о нем сказано: “А вот – веселье и радость! Забивают скот и режут овец, едят мясо и пьют вино: “Есть (будем) и пить, ибо завтра умрем!”[2]. Что написано об этом? “И открыто было слуху моему Господом воинств: не будет прощен вам грех этот, пока не умрете”. До сих пор – мера средних. Но о мере грешников написано: “Приходите, возьму вина и напьемся хмеля, и будет таким же завтрашний день”. Что написано об этом? “Праведник пропал, и нет человека, принимающего к сердцу, …что от зла погиб праведник”. Но да будет страдать человек с обществом, – удостоится и увидит утешение общества.

123. И на первый взгляд, нет у этих слов никакой связи, ведь хочет привести из написанного свидетельство того, что человек обязан сам страдать с обществом. Но если так, для чего нам проводить различие и границу между мерой средних и мерой грешников? И еще: что это за уточняющий оборот – “мера средних” и “мера грешников”? И почему он не говорит: “средние” и “грешники”? Для чего меры? И еще: откуда следует, что написанное говорит о грехе, когда он не страдает сам с обществом? И еще: мы не видим никакого наказания в мере грешников, кроме как в том, что сказали: “Праведник пропал, и нет человека, принимающего (это) к сердцу”[3]? А если грешники согрешили, то что такого сделал праведник, что будет наказан? И какое дело грешникам, если праведник умер?

124. Однако знай, что эти меры, – средние, грешники, праведник, – не в особых людях, но все три находятся в каждом человеке в мире. Ибо в каждом человеке следует различать три вышеописанные меры. Поскольку во время сокрытия лика (для) человека, то есть еще прежде чем удостоился даже возвращения из трепета, определяется (он находящимся) в мере грешников. И затем, если удостаивается возвращения из трепета, определяется (находящимся) в мере средних. А затем, если удостаивается также возвращения из трепета в его четвертой стадии, то есть вечной любви, определяется как законченный праведник. И потому сказали не просто “средние” и “праведники”, но “мера средних” и “мера грешников”.

125. И еще нужно помнить, что невозможно удостоиться упомянутой четвертой стадии любви, если не удостоится прежде достичь стадии раскрытия лика, предстоящего всему миру, и в этом он способен склонить также весь мир к оправданию, как сказал раби Эльазар, сын раби Шимона. И уже разъяснилось, что раскрытие лика обязано обратить любое страдание и муку, пришедшие в период сокрытия лика, и сделать их чудесными наслаждениями. Вплоть до того, чтобы сожалеть о малости страданий, которые испытывал.

А раз так, то следует спросить: когда человек склоняет себя к оправданию, он, разумеется, помнит все страдания и мучения, которые были у него в час сокрытия лика? Поэтому существует реальность, когда все они обращаются для него в чудесные наслаждения, как сказано выше. Но когда он склоняет весь мир к оправданию, – откуда он знает меру страданий и мучений, которые терпят все творения в мире, чтобы понять их, – как они склоняются к оправданию тем же образом, который мы разъяснили относительно человека, склоняющего себя самого?

И чтобы не было в оправдании всего мира недостатка в то время, когда будет готов склонить их к оправданию, нет у человека никакого иного ухищрения, кроме как предпочесть самому всегда страдать за несчастья общества, точно так, как страдает за собственные несчастья. Ибо тогда будет чаша вины всего мира готова для него поблизости, как чаша вины его самого. Так что если удостоится склонить себя к оправданию, сможет также склонить весь мир к оправданию и удостоится стадии законченного праведника.

126. И из разъясненного понятно, что если сам человек не страдает с обществом, то получается, что даже в то время, когда удостоился возвращения из трепета, то есть меры среднего, написано о нем: “А вот – веселье и радость”. Значит человек, удостоившийся благословения: “Мир свой увидишь ты при жизни своей”, и видящий все свое вознаграждение за заповедь, уготовленное в грядущем мире, конечно же, “полон веселья и радости” и говорит себе: “Забивают скот и режут овец, едят мясо и пьют вино: “Есть (будем) и пить, ибо завтра умрем”. То есть полон великой радости благодаря вознаграждению, обещанному ему в мире грядущем. И об этом говорит с большой радостью: “Ибо завтра умрем”, и взиму после смерти моей мою жизнь грядущего мира у Того, кто платит.

Однако что написано об этом: “И открыто было слуху моему Господом воинств: не будет прощен вам грех этот, пока не умрете”. То есть, сказанное увещевает его за те оплошности, что совершил. Ибо прояснилось, что совершающему возвращение из трепета обращаются его злоумышления лишь оплошностями. А раз так, то поскольку не страдал с обществом и не может удостоиться возвращения из любви, – а тогда злоумышления обратились бы ему заслугами, – то, конечно, его оплошностям не будет никакого искупления при жизни. И как сможет он радоваться жизни в будущем мире? И об этом сказано: “Не будет прощен вам этот грех”, то есть оплошности, “пока не умрете”. Иными словами, пока не умрет, – лишен он возможности прощения.

127. И еще написано, что это “мера средних”. То есть, что эти слова говорят о периоде, когда совершил возвращение из трепета, и далее. И это время называется “средним”. “Но о мере грешников что написано?”. В смысле: что будет (у него) из того времени, когда был погружен в сокрытие лика, что называлось тогда “мерой грешников”? И разъяснилось, что возвращение из трепета не исправляет того, что было с ним, прежде чем совершил возвращение.

И посему приводится в сказанном другое изречение: “Приходите, возьму вина, и напьемся хмеля, и будет таким же день завтра”. Значит те дни и годы, которые прожил в период сокрытия лика, когда не исправил еще их, что называлось “мерой грешников”, не желают, чтобы он умер, так как нет у них после смерти никакой доли в будущем мире, поскольку они являются мерой грешников.

И поэтому в час, когда мера средних в нем радуется и ликует: “Ибо завтра умрем”, и (тогда) удостоится жизни будущего мира, – вместе с ней мера грешников в нем не говорит этого, а говорит: “И будет таким же завтрашний день”. То есть хочет радоваться и пребывать в этом мире вечно. Ибо нет у нее еще никакой доли в будущем мире. Так как не исправил ее, потому что нет ей иного исправления, кроме как посредством возвращения из любви.

128. И об этом написано: “Праведник пропал”. То есть стадия совершенного праведника, которой должен удостоиться этот человек, пропала у него. “И нет человека, принимающего к сердцу, …что от зла погиб праведник”. Ибо тот средний не страдал с обществом и потому не может удостоиться возвращения из любви, превращающего злоумышления в заслуги, а зло – в чудесные наслаждения. И все оплошности и беды, которые выстрадал прежде, чем удостоился возвращения из трепета, все еще в силе с позиции меры грешников, ощущающих зло от Его управления. И из-за этого зла, которое они еще чувствуют, не может он удостоиться и стать законченным праведником.

И об этом написано: “И нет человека, принимающего (это) к сердцу”. То есть, тот человек не принимает к сердцу, “что от зла”, – то есть от “зла”, которое все еще ощущает с периода, прошедшего в Его управлении, – “погиб праведник”, то есть пропала у него стадия праведника. И умрет, и освободится от мира только лишь в стадии среднего. И все это потому, что тот, кто не страдает с обществом, не удостаивается и не видит утешения общества, ибо не сможет склонить их к оправданию и увидеть их утешение. И потому никогда не удостоится стадии праведника.

[1] Трактат Таанит, 11, стр.1.
[2] Пророки, Йешаяу, 22:13.
[3] Пророки, Йешаяу, 57:1.

Читать далее…

Также рекомендуем: “Поколения праведников“, “Три души“, “Рабаш об отличии в действиях праведника и грешника“, “Бааль Сулам о работе праведников в высших мирах“.